Вот еще один случай, который первоначально мы приняли за системный процесс. Ко мне в палату буквально на носилках занесли молодого парня лет 25. Его доставили санитарной авиацией из Бийска в тяжелом состоянии с высокой лихорадкой, опухшими голеностопными и коленными суставами, одышкой, тахикардией, отеками на ногах, увеличенной печенью и селезенкой. При перкуссии грудной клетки с обеих сторон определялось укорочение перкуторного звука ниже угла лопаток, ослабленное дыхание и голосовое дрожание в этой же области. Границы сердечной тупости были также расширены и значительно во все стороны. Тоны сердца были приглушены. В крови определялись также значительные изменения: СОЭ - 50 мм, лейкоцитоз - до 27000 в 1 мл, причем 25% из них составляли эозинофилы, анемии и существенных изменений в моче не было. Определялось также повышенное содержание гамма-глобулинов (около 30%), АД было в пределах нормы. По рентгенологическим данным определялось наличие выпота в плевральные полости с обеих сторон, а также данные за экссудативный перикардит. Электрокардиограмма также свидетельствовала в пользу экссудативного перикардита.
Таким образом, у больного был полисерозит (артрит, плеврит, перикардит и, возможно, перитонит, так как наблюдались боли в животе и признаки выпота в брюшную полость), увеличение печени, селезенки, а также лихорадка и изменения крови. Все это наводило на мысль о каком-то коллагенозе, скорее всего, узелковом периартериите, тем более, что болезнь развилась остро, с лихорадкой, резкими болями в животе (больной дважды попадал в хирургические отделения бийских больниц с подозрением на острый холецистит и абсцесс печени, но, к счастью, не был оперирован). Хирургов остановила общая клиническая картина и особенно высокая эозинофилия, совершенно не характерная для гнойных хирургических болезней. Ведь для узелкового периартериита одним из самых характерных симптомов является поражение почек и артериальная гипертония, чего как раз и не было у нашего больного. Поэтому они, хотя и не возражали против назначения преднизолона в высоких дозах, но посоветовали не успокаиваться и искать дальше.
Я еще и еще раз возвращался к анамнезу и выяснил некоторые любопытные данные.
Молодой человек прибыл в Бийск несколько месяцев назад после окончания одного из вузов Казани. Будучи большим любителем охоты и особенно рыбалки, на Алтае он получил широкие возможности для удовлетворения своего хобби. На рыбалку он ездил еженедельно, успешно ловил нашу рыбку и с удовольствием ее ел. Это натолкнуло меня на мысль об описторхозе. Я начал зондировать больного (естественно, когда на фоне лечения преднизолоном его состояние значительно улучшилось) и назначил исследование кала на яйца opistorches felineus. Буквально в первых же анализах они были обнаружены в значительных количествах и в дуоденальном содержимом, и в кале. Диагноз стал очевидным: острый описторхоз, осложнившийся полисерозитом. Мне доводилось неоднократно видеть больных с острым описторхозом, и клиническая картина в этих случаях резко отличалась от хронического заболевания, оно, как правило, начиналось и протекало бурно - с высокой лихорадкой, довольно тяжелым общим состоянием, болями в правом подреберье, часто лейкемоидной реакцией эозинофильного типа (то есть с высоким лейкоцитозом, преимущественно обусловленном эозинофилией). Но полисерозит я наблюдал только однажды, в вышеописанном случае. В литературе, по-моему, тоже таких описаний немного. Молодой человек был пролечен хлоксилом и преднизолоном и был выписан практически здоровым
Хронический описторхоз протекает совсем по-другому, годами, часто под маской других заболеваний: неврозов, миокардиодистрофий, кардиалгий, всевозможных вегетодистоний и т.д. Причем больных не часто беспокоит печень. Невротические состояния же настолько бывают выраженными, что могут симулировать органические заболевания нервной системы.
Однажды на одной из больничных конференций нам была продемонстрирована больная, у которой в прошлом были припадки, напоминавшие эпилепсию. Невропатологи искали причины, но найти долго ничего не могли, а симптоматическое лечение помогало мало. У больной фактически случайно был обнаружен описторхоз, ее пролечили хлоксилом и приступы прекратились даже без противосудорожной терапии.
С другим, не менее удивительным случаем мы столкнулись в нашем отделении. Ко мне в палату поступила женщина лет 40 с жалобами на резкую слабость, плохой аппетит, головокружение, похудание в течение года на 40 кг! Каких-либо конкретных жалоб на состояние внутренних органов не было. До болезни женщина весила более 80 кг, сейчас перед нами был скелет, обтянутый кожей. Но при объективном исследовании, кроме кахексии и гипотонии, ничего не определялось. Женщина была настолько слаба, что ходила с большим трудом. Заболела она почти год назад: появилась слабость, ухудшился аппетит, и она стала худеть, хотя до этого была практически здоровой. Ничем объяснить свое состояние она не могла. В связи с ухудшением состояния обратилась к врачу, каких-либо болезней не обнаружили и назначили, как обычно в таких случаях, витамины, алоэ, элеутерококк.
Однако становилось все хуже, женщина была вынуждена оставить работу. За год она прошла многие стационары Барнаула, искали, естественно, злокачественную опухоль, исследовали с ног до головы, но ничего обнаружить не удалось. Подозревалась и хроническая надпочечниковая недостаточность, но и она не подтвердилась. Что интересно, все анализы крови, биохимические, мочи были в пределах нормы. Мы также проверили все, что могли, но ясности не прибавилось. Матвей Львович несколько раз "подступал" к этой больной и, наконец, сказал мне, что, кроме описторхоза, он ничего придумать не может и посоветовал мне зондировать больную. Я к тому времени уже прозондировал ее трижды, но ничего не обнаружил. Матвей Львович сказал, что зондировать нужно до победного конца. Я последовал его совету и на одиннадцатый (!) раз были обнаружены яйца описторхиев. Больную пролечили, и ее состояние стало постепенно улучшаться. Через несколько месяцев женщина пришла к нам на проверку и мы ее не узнали: 80 не 80, но на хорошие 70 кг она смотрелась
